Новогодное поздравление:
Локотков принялся записывать. Данные Лазарева были и интересными, и иногда
совсем неожиданными. Рассказывал бывший лейтенант действительно «в цветах и
красках»; с каждым часом беседы Локоткову становилось все яснее, что глаз у его
собеседника точный, словно учили его не на пехотинца, а на доброго разведчика. В
уме он сопоставлял собственные сведения с лазаревскими и понимал, что парень
ничего не врет, но лишь уточняет и порой сообщает неожиданные новости.
На мундир товарища Вицбула Локотков укрепил два Железных креста, медаль «За
зимовку в России», эстонцев наградил пожиже — по одному Железному кресту и
медальки им дал какие-то, вроде латунные, так оно и следовало, если Вицбул —
майор, а Виллем и Иоханн — лейтенанты. Впрочем, Иоханн попозже сделался
оберлейтенантом, по той причине, что погоны обера оказались парными и почище.
Все эти одежки и шинельки Локотков сам штопал, сам отпаривал, сам развешивал на
самодельные распялки, чтобы не помять до назначенной минуты. И документы своим
«фрицам» он изготовил — воинские офицерские книжки, командировочные предписания,
еще какой-то листок с орлом и свастикой, на нем было написано об оказании
содействия офицерам Грессе, Митгофу и фон Коллеру.
— Зажигалка, по-вашему, тоже советская?
Поздравления с новым 2025 годом:
Он свернул своего табаку, сильно затянулся, потом сказал:
И Локотков делал, но что же он мог сделать? Полушубок уже весь залился черной в
лунном неживом свете кровью, в Сашиных легких клокотало, гас, угасал дерзкий,
ничего не боящийся, прямой взгляд.
