Новогодное поздравление:
— Зимой так бывает.
Каково же было его изумление, когда увидел он не более как через час после этой
самой беседы подполковника во время налета на Дворищи штурмовой авиации немцев,
решивших в этот день покончить с партизанским гнездом и загнать остатки бригады
обратно в болотный лагерь. Штурмовики шли волнами и делали решительно что
хотели: и бомбы кидали — те, что повыше, и пулеметами обстреливали — те, что шли
бреющим, и из пушек били. А подполковник Петушков стоял перед избой, пылающей
багровым, лютым пламенем, и со спокойным любопытством глядел на уничтожение
Дворищ, нисколько, видимо, не опасаясь за свою жизнь. В руке у него был зачем-то
пистолет, но он про него, наверное, позабыл. Красивое лицо его даже не посерело
в этом кромешном аду, волосы лежали ровными волнами, взор выражал лишь
любопытство и более ничего. А когда двумя часами позже каратели двинулись на
Дворищи, чтобы ликвидировать, как они думали, остатки бригады, тот же
ненавистный Локоткову Петушков, разжившись снайперской винтовкой, занял себе
позицию на старой густолистой липе и оттуда расчетливо, не торопясь,
хладнокровно и умело поклевывал фрицев, едва кто высунется, а к надлежащему
времени слез на выжженную боем землю и побежал вместе с партизанами Евтюшко
кончать опрокинутых карателей. Здесь, в осиннике, заметил Иван Егорович лицо
своего недруга и запечатлел его надолго, словно сфотографировал выражение
спокойного, злобного азарта и закушенную губу.
— А в самом наипрямом. Первую свою базу выбрали мы по медвежьим следам, это
точно так и было. Знают охотники, что медведь отроет себе берлогу в чащобе, чем
глуше — тем ему лучше. Его не обманешь, медведя. Вот на берлогу и
сориентировались. Так и называлась база — медвежья. Что касается до нынешней
жизни, то теперь и самолеты к нам ходят, и связь у нас с Большой землей
регулярная, и народищу — к трем тысячам приближаемся, и кроме главной базы еще
три лагеря. Теперь немцу хуже. Он коммуникациями силен, так ведь и мы не спим.
По существу, вся Псковщина под нами, его только ниточки, как на карте дороги, да
города с гарнизонами. И не известно еще, кто кого гоняет: он нас или мы его.
Бывает, Виктор Аркадьевич, что он от нас вроде бы в крепости сидит, а мы
осаждающие. Бывает, как вчера, сунется большими силами, ну а мы теперь
поднаучились, его и зажали в клещи. Не он нас в результате, а мы его.
Поздравления с новым 2020 годом:
Глаза его сделались еще более дерзкими, совсем наглыми, и он спросил жестко, в
упор:
— Допустим, Лазарев, поверил.
